"Вешенское восстание" и жертвы "рассказачивания"

Прочитал новую книгу А.В.Венкова "Вешенское востание". Книга свеженькая,  этого года.
( Read more... )

Погоны "КК"

О комендантской команде гарнизона г.Николаева. Украина, 1919 г.

Немало наших людей осели комендантской команде, укопмлетованной белыми в значительной части из бывших студентов. С помощью подпольной ячейки, созданной здесь, подпольной организации удалось получать винтовки, револьверы, взрывчатку. Комендантская команда носила на своих погонах буквы "КК", и недаром эти буквы кем-то были расшифрованы как "коммунистическая команда".

И.Г.Биншок. Суровые дни // Под огненным знаменем. М., 1972. С.284

Интересно, это официально установленные литеры или местная импровизация? Наверняка местная...
А сборник оказался так себе. Хотя минимум три воспоминания - о таманцах, об Актюбинском фронте и подпольщика в Туркестане - вызывают интерес.

Запись сделана с помощью m.livejournal.com.

Кто расстрелял царскую семью?

Любопытная статья заслуженного советского историка, а ныне - редактора альманаха "Белое дело" (каких переворотов нам не дал развал Советского Союза) И.И.Плотникова о персональном составе участников расстрела царской семьи.
http://magazines.russ.ru/ural/2003/9/plotnik.html

Главный вывод: На основе всех приведенных данных можно прийти к выводу: в июльские расстрельные дни в охране состоял Я.М. Цельмс и он был включен в состав исполнителей в числе других латышей-чекистов внутренней охраны. Их количество Кабанов определял в 4 человека. По всем данным, 2—3 из них отказались участвовать в расстреле. И без них расстрельщиков, с прибытием М. Медведева, Ермакова и Ваганова и включением в число исполнителей другого Медведева — Павла из внешней охраны, оказалось достаточно. Все ли латыши отказались участвовать в расстреле? Если даже не двое, а трое, то четвертый участвовал. Поскольку Ермаков назвал Яна, можно считать, что Цельмс не был в числе “отказников”, был расстрельщиком. А если был им, то поименный список может быть расширен до девяти: Я.М. Юровский, Г.П. Никулин, М.А. Медведев (Кудрин), П.З. Ермаков, С.П. Ваганов, А.Г. Кабанов, П.С. Медведев, В.Н. Нетребин и Я.М. Цельмс. Под очень большим вопросом — студент-горняк. Полагаю, что он был использован в доме Ипатьева в течение лишь нескольких суток после расстрела и только как специалист по драгоценностям.
Как видим, расстрел царской семьи был произведен группой, состоявшей почти полностью из русских, с участием одного еврея (Я.М. Юровского) и, вероятно, одного латыша — Я.М. Цельмса.

А если учесть, что латыши и евреи - представители многонациональной Российской Империи...
Однако привлекло и упоминание о некиих "представителях Центра", которые были при расстреле.

Наконец, я сам в начале 60-х годов, беседуя с Е.Л. Мельтцер (вдовой В.Д. Тверитина), выяснил, что накануне расстрела царской семьи в городе, в Американской гостинице (ее занимала облЧК), находилась московская чекистская команда, составленная ив военнопленных, говоривших на немецком языке. Мельтцер в те дни вместе с Тверитиным готовилась к нелегальной работе в белом тылу после эвакуации из Екатеринбурга красных. Уполномоченный ВЧК, Центра должен был проконтролировать исполнение карательной акции. Можно предположить, что его команда могла быть использована и в самом осуществлении ее, прояви местные чекисты “слабость”. Не исключено, что в дни подготовки расстрела отдельные члены команды ВЧК, в том числе упоминавшийся Верхас, использовались в несении охранной службы. Однако пост № 6 на веранде относился не к внутренней, наиболее важной, а внешней охране. В подробных воспоминаниях чекистов Г.П. Никулина, Г.А. Кабанова и В.Н. Нетребина из внутренней охраны нет никаких данных о вливании кого-либо в их команду до самых последних дней.

Плотников, ссылаясь на славные времена советской исторической работы, как видим, утверждает, что при казни был (или мог быть) представитель ВЧК. Несмотря на всю свою шаткость ("я беседовал в начале 60-х с одной подпольщицой") это единственно убедительное доказательство непосредственного одобрения Центром расстрела еще до его свершения. Другие, которые мне попадались, еще более легковесны.

Запись сделана с помощью m.livejournal.com.

Уфимская Директора в документах

Журнал №4 заседания Временного Всероссийского правительства. 26 сентября 1918 г.
...
А.Н.Кругликов ставит два вопроса:
1. О просьбе штаба Верховного главнокомандующего отпустить ему 25.000 руб.;
2. О выдаче пяти приват-доцентам Казанского университета (М.М.Агаркому, И.А.Антропову, Г.Ю.Маннс[у], В.И.огородникову и А.М.Селищеву) 2.500 руб., по 500 руб. каждому, на путевые издержки ввиду их назначения профессорами Иркутского университета.
По обоим вопросам постановлено:
оставить их отрытыми до получения кредитов, принципиально резрешив выдачу обеих сумм.
Н.Д.Авксентьев оглашает две телеграммы из Оренбурга: одну о помиловании Матрены Михайловны Полянской, приговоренной к смертной казни за укрывательство своего сына - красногвардейца, другую - о смягчении наказания Михаилу Сергеевичу Шмулевичу, тоже приговоренному к смертной казни.
В.В.Сапожников полагает, что наложение наказаний - дело суда, и что Временное [Всероссийское] правительство может только сделать запрос и приостановить исполнение судебного постановления.
Генерал-лейтенант В.Г.Болдырев определенно высказывается против вмешательства правительства в сферу судебной деятельности, предупреждая, что в противном случае правительство будет завалено телеграммами, подобными оглашенными.
В.В.Сапожников замечает о праве помилования как [о] прерогативе верховной власти.
Н.Д.Авксентьев высказывается за приостановление наказания 70-[лет]ней старухе за укрывательство своего сына, каков бы он ни был преступник.
Подобным образом высказывается и В.М.Зензинов.
Постановлено: запросить главнокомандующего Оренбургским фронтом по делу старухи М.М.Полянской.
генерал-лейтенант [В.Г.]Болдырев просит занести его мнение в протокол.

Временное Всероссийское правительство. 23 сентября - 18 ноября 1918 года. Сборник документов и материалов / Науч. ред. и сост. В.И.Шишкин. Новосибирск, 2010. С.32

Чтобы окончательно оценить юмор ситуации, нужно учесть, что Оренбургская губерния - это вотчина атамана Дутова, который уж чем-чем, а особой любовью к судебным разбирательствам и строгой демократичности не отличался. И его подручные тоже. И раз уж за укрывательство сына дошло до смертной статьи, и жаловаться пришлось самому правительству - значит, дело Матрены Полянской обстояло очень серьезно.
Показательно, что самыми милосердными оказались два члена ЦК эсеровской партии. И именно они впоследствии будут аретстованы Колчаком и высланы из страны за разложение "государственной работы". Болдырев вынужден будет уйти после колчаковского переворота (в будущем он будет некоторое время выполнять обязанности главы НРА ДВР). Кадет Сапожников, который провозглашал, что-де, власть не должна вмешиваться в судопроизводство и тем самым наверняка обрекал на расстрел 70-летнюю старуху тоже ушел сам и занялся преподавательской работой в Томске.
Вот тебе и "демократичность белого движения и верность принципу верховенства закона". Наглядный пример того, что тогдашней обстановке принцип "верности закону" на деле попустительствовал военной власти.
Остается только выяснить, что же случилось с этой Матреной...

Запись сделана с помощью m.livejournal.com.