Дневник коменданта Чевенгурского уезда

Два любопытных воспоминания о хорошо известных эпизодах жизни белых генералов. Без сенсаций, но интересно.

Конец генерала Л. Г. Корнилова

Мы печатаем ниже выдержки из газ. "Иртыш", органа сибирского казачества, из интересных воспоминаний соратника Корнилова, поруч. Дольского [на самом деле Долинского], на глазах которого генерал был убит.
После страшно трудного похода, почти с тысячей раненых на руках, без припасов и снарядов, отряд ген. Корнилова, мечтавший отдохнуть у черкесов, занял, наконец, ст. Рязанскую, вслед за которой начинается полоса черкесских аулов.
Здесь новое разочарование. Большевики нас опередили. Аулы разграблены, сотни черкесов расстреляны, остальные или разбежались, или терроризированы. Пополнения опять нет, а число раненых уже превысило 800...
В это время стали поступать сведения, что станицы Черноморского отдела настроены дружественно к нам и, при появлении реальной силы, немедленно восстанут. Командующий решил идти в Черноморье и, мобилизовав казаков, атакоать Екатеринодар с запада. После ряда упорных кровавых боев, армия вышла на берег Кубани и вечером 27 марта начала переправу. Станица Елизаветинская, где сосредоточилась армия, встретила корниловцев, как избавителей.
После краткого отдыха и после получения некоторых подкреплений, решена была атака на Екатеринодар.
Для атаки Екатеринодара сначала решено было выждать конца переправы. Переправа совершалась одним паромом, ширина же Кубани в этом месте даже несколько превышает ширину Иртыша близ Омска. Состав армии исчислен в это в следующих цифрах: пехоты 4500 чел., конницы 2000 всадников, 14 орудий с зарядными ящикам и более 1800 повозок обоза. Ранее троих суток переправа не могла быть закончена, а надо было спешить, пока большевики не разгадали наш маневр. Вследствие этого первоначальное решение было изменено и атака была назначена на 20 число второй бригадой, основную часть которой составлял Корниловский полк под командой подполковника генерального штаба Неженцева. Атака была очень удачна, большевики были сбиты с двух линий, прижаты к окраине города, но по приказу командующего доблестные корниловцы прекратили дальнейшее продвижение.
Вторая бригада еще не переправилась, а атаковать лишь одной бригадой, не имея резервов, было рисковано. В это время наша кавалерийская бригада вышла в тыл большевикам и перерезала две линии железных дорог но также не развила свой успех. Но, как мы узнали впоследствии, в эту ночь прибыло к большевикам помимо других пополнений несколько тысяч матросов из Новороссийска, отлично вооруженных. Кроме того, они имели в своем распоряжении 4 бронированных поезда.
Штурм возобновился утром 29 марта. Дни 29 и 30 марта были днями упорнейших, кровавых боев. Большевики развили огонь не менее, как из сорока орудий, совершенно не жалея снарядов. В уличном же бою они оказались значительно более стойкими, чем в полевом. Приходилось выбивать их из каждого дома и нести чувствительные потери. Но уже к вечеру 30 марта победа стала клониться на нашу сторону. Все опорные пункты были захвачены; было уже занято несколько кварталов и бой сосредоточился у вокзала, последнего важного пункта, падение которого обозначило бы взятие города.
29 марта армия понесли большую утрату. Пулей в грудь, во время атаки, был убит храбрейший из храбрых - командир Корниловского полка, подполковник Неженцев. На Лавра Георгиевича эта смерть произвела очень тяжелое впечатление. Когда я доложил, что труп полковника принесен к штабу, он молча стал и вышел. В нескольких шагах от фермы (штаб был расположен верстах в двух от города на сельскохозяйственной ферме), среди группы берез лежало тело, прикрытое знаменем, рядом стоял караул. Когда я приподнял знамя и открыл столь знакомое лицо и черкеску, залитую кровью, я увидел впервые слезы на глазах генерала. Долго молча стоял он над трупом дорогого ему человека. "Храбрый и погиб храбрым. Иначе и быть не могло", - сказал он, возвращаясь в штаб. Кто мог думать, что через сутки и его ждет тот же удел.
Решительный удар был назначен в ночь с 31 марта на 1 апр., т. к. к этому времени должны были подтянуться вновь сформированные казачьи отряды. Но судьба судила иное. Около 6 часов утра 31 марта, случайный снаряд пробил стену комнаты командующего и разорвался внутри. В момент взрыва генерал пил чай и одновременно изучал карту Кубани. Я был от него шагах в четырех. Силой взрыва я был контужен и выброшен из комнаты.
Когда меня вызвали за дверь, я увидел генерала лежащим на носилках, окровавленным, но еще дышащим. У него была сломлена выше колена нога и сильнейшая контузия всего тела. Через пять-шесть минут Л.Г. Корнилов, не приходя в сознание, скончался.

"Ф. К.".

Ф.Н.

Русская речь. №14. 19 октября 1918 г.

( Read more... )

Л. В. РЕПНЕВСКИЙ
НОРВЕЖСКИЙ ДИПЛОМАТ ФРЕДЕРИК ПРЮТЦ В РЕВОЛЮЦИОННОМ ПЕТРОГРАДЕ 1918 ГОДА

В первой половине 1918 г. правительства иностранных держав, не признавшие Советскую власть, поручили защиту неотложных интересов своих государств, а также личных и имущественных прав их граждан норвежской Миссии в Москве и Петрограде [1]. Представители этой нейтральной страны, также не признали большевиков. Хотя они и опасались репрессий, но почти в полном составе /464/ остались и действовали в обеих русских столицах до конца 1918 г. Им пришлось взять на себя неблагодарную роль посредника в огне непримиримой классовой борьбы. Лучшего кандидата для такой работы, чем Норвегия, найти было невозможно. За разрешением ряда проблем к норвежским дипломатам постоянно обращались англичане, французы, американцы, даже сербы.

В архивных материалах Народного комиссариата по иностранным делам (НКИД) за 1918 г. встречаются поты в основном за подписью атташе Томаса Кристенсена и поверенного в делах Фредерика Прютца. То они запрашивают о законности конфискации домов сербского подворья (август 1918 г.), то беспокоятся о судьбе американского гражданина Пенна, арестованного, по их сведениям, в городе Котельничи (осень 1918 г.) [3]. Наибольший политический резонанс получила переписка ноября 1918 — января 1919 гг. по известному делу американца Каламатиано. Однако самым массовым и типичным документом эпохи оказались запросы посольства Христиании в НКИД за разрешениями на выезд из страны для иностранцев и русских.

Одним из наиболее активных деятелей дипломатического корпуса Норвегии в революционной России являлся капитан Прютц Антон Фредерик Винтер Якхельн (Ptytz A.F.W.J.). По сведениям норвежского статскалендаря за 1918 и 1919 гг. он числился вице-консулом в Архангельске. На самом деле в это время он находился в Петрограде, а иногда выезжал по делам в Москву.

Дипломатическая активность капитана Прютца напрямую объяснялась интересами его персонального бизнеса, сосредоточенного на Севере России. В 1913 г., проживая в Архангельске, он па паях образовал товарищество «Прютц и К°» по лесопереработке и экспорту лесных богатств Онежского края [4].

В качестве посредника-нейтрала Ф.Прютц осенью 1918 г. был одним из инициаторов освобождения из под ареста в Перми сербской королевны, княгини Елены Петровны. Особую опасность представляло то, что она была членом дома Романовых — супругой расстрелянного ранее князя Ивана Константиновича [5]. После июньско-июльской серии казней членов семьи Романовых в Екатеринбурге, Алаиатьевске, Перми норвежские дипломаты встревожились, что расправы могут быть распространены и на более отдаленных родственников российского императорского рода. Норвежцы приложили максимум усилий, чтобы эвакуировать принцессу Елену к родным в Норвегию.

Начиная с 17 октября в папках Департамента Иностранных Дел Норвегии, в личном архиве посланника Ф.Прютца и документации НКИД сохранились десятки докладных и запросов по этой теме. В первом из таких рапортов в Христианию Прютц сообщал, что принцесса Елена «в течение долгого времени находится под арестом в Перми» и, что, если ранее большевики не желали её освобождать, то в связи с успешной операцией по обмену Локкарта на Литвинова, обстановка изменилась к лучшему. Посланник считал, что большевики «стремятся в последние дни показать свою добрую волю». Он использовал выгодную ситуацию и, «пока Литвинов со спутниками находился в Христиании, ходатайствовал» перед советским правительством «о разрешении принцессе Елене переправиться в Петроград», надеясь в дальнейшем помочь ей /465/ вообще покинуть Россию. В конце послания Прютц с радостью констатировал, что его «замысел» удался и центральные советские власти подготовили все необходимые документы и выдали разрешение для безопасного переезда принцессы.

Также Прютц информировал Департамент о направлении им в Пермь добровольца: «молодого норвежца герра Альфи Толлера..., чтобы утрясти с местными властями вопрос об их внимательном отношении к освобождению и отьезду принцессы» [6]. Секретарь консульства Толлер с необходимыми средствами на проезд выехал из Петрограда в воскресенье 20 октября. Но затем от него долгое время не поступало известий.

Наконец, 1 ноября долгожданная телеграмма из Перми от Толлера была получена Прютцем. Но её содержание не радовало. Оказалось, что местные власти не получили из столицы приказ об освобождении своей высокородной узницы и потому отпустить её не могли. В Москве же норвежцев убеждали, что отправили необходимый документ еще за 14 дней до этого. Пришлось Прютцу обращаться в НКИД с просьбой о дублировании соответствующего распоряжения и преодолении бюрократических проволочек. В результате к середине ноября принцессу Елену удалось вызволить из Перми [7].

Норвежцы осуществляли не только «спасательные» операции. Так согласно рапорту от 21 октября у него состоялся разговор с «шефом канцелярии» НКИД Львом Михайловичем Караханом [8], который информировало желании советского правительства сделать вес возможное для возобновления товарного обмена с нейтральными странами Скандинавии и особенно с Норвегией. Кара-хан предлагал без задержек поставить сельскохозяйственное сырье - коноплю и леи, а взамен ожидал получить мануфактуру. Поднимался также вопрос о перспективах экспорта зерна из России в Норвегию. В целом речь шла о желательности подписания нового торгового соглашения [9]. Из докладных Прютца в Департамент Иностранных Дел, где его иногда называли торговым советником, можно судить, что в середине сентября 1918 г. он имел беседы неторговыми атташе Украины об обмене рафинада на сельдь и бумагу.

Особый авторитет капитан Прютц получил в правительстве и деловых кругах Норвегии как автор развернутого аналитического доклада «Финансовое положение России» от 19 августа 1918 г. и информационной справкой к нему «Русские банки» от 2 сентября. В тот же месяц он направлял в Норвегию из Петрограда конфиденциальные послания о падении курса русской валюты и точно осветил катастрофическое финансовое положение России.
В официальных посланиях Прютца коммерческие вопросы занимали все же не главное место, но в приватной папке его архива за 1918—1920 гг. вопросы бизнеса все же преобладают над прочими, В течение 1918 г. он постоянно связывался с бывшим управляющим писчебумажной фабрикой в Дубровке, которая была расположена недалеко от Петрограда, Торри Кияром. Фабрика до революции являлась собственностью норвежцев и он информировал владельцев о состоянии дел на ней, обсуждал возможности возвращения конфискованного производства [10]. О положении дел с имуществом посланника в Онеге и /466/ Архангельске регулярно докладывал местный консул и одновременно диспонент товарищества Эйнар Анвик [11].

В этом отношении личный архив Прютца за период 1917-1920 гг. исключительно интересен. В материалах 1917 мы находим панку, датированную 15 мая. В ней содержится список всех пайщиков АО «Прютци К°». Общая сумма вкладов которых равнялась 8.000.000 крон. Даже всемирно известный Фритьёф Нансен вложил в онежские и маймаксанские лесозаводы 20.000 крон и владел 20 акциями. Самым крупным вкладчиком был сам капитан Прютц. Он внес в дело 395 тыс. крон [12]. Совокупная же стоимость вкладов, заводской недвижимости, лесных участков и заготовленного леса достигала 40 млн. крон.

После первой мировой войны на Беломорье скопилось до 140 000 стандартов заготовленного леса, принадлежавшего иностранным владельцам. Из них доля норвежских собственников составляла около 30 000 стандартов [13].
Несмотря на обстоятельства гражданской войны и интервенции Прютц из Петрограда зорко следил за тем, что происходило с контролируемой им кампанией на Онеге. Архивные документы свидетельствуют о том, что он всю войну состоял в переписке с местными директорами и вкладчиками [14]. Так 4 августа 1918 г. диспонент Э. Анвик направил руководству «Тhе Russian forest Industry Ltd.» доклад «О текущей политической ситуации» в связи со свержением 2 августа «тирании большевиков» в Архангельске [15]. Сразу же были предприняты попытки восстановить торговые обороты кампании. Зондировали на этот счет английских военно-морских офицеров и другие оккупационные власти. Но до конца мореходного сезона ничего осуществить не успели [16].

Позже, когда имущество все же было национализировано советами в соответствии с декретами от 1 ноября 1918 и 12 января 1919 гг., бывшие владельцы решительно протестовали и сделали ставку на свержение большевистской власти. Вернувшись к начгьчу 1919 г. в Христианию, Ф. Прютц развернул активную деятельность по организации бывших собственников в борьбе за капиталы и недвижимость, национализированные в революционной России. Этим он стал известен и в международном масштабе, координируя частные претензии к Советам с французами, англичанами, датчанами. С января 1919 г. вместе с Тор-ри Кияром он возглавляет «Центральную контору по защите норвежских интересов в России». 14 января 1919 на собрании членов этой организации Прютц сделал большой доклад о финансовом положении и долгах России и о норвежской собственности на ее территории. Он уже тогда считал, что эксплуатировать природные богатства России реальнее всего посредством концессий [27].

Позже, его, как специалиста по русским долгам и норвежской собственности включили в правительственную делегацию Норвегии из 8 человек на конференцию в Геную 1922 г., где рассматривавшую финансовые и экономические претензии к России уже на официальном уровне.

Подводя итоги, деятельности этого дипломата в Советской России 1918 г., мы можем без натяжек утверждать, что он был одним из первых серьезных советологов своего времени. /467/

1. Документы внешней политики СССР/Под ред, А. А. Громыко. М., 1957, Т. 1. С. 529.
2. Архив внешней политики РФ. (Далее АВП РФ.) Ф. 116. Оп. 1. Д. 1. Л. 4.
3. Там же. Л. 5.
4. Государственный архив Архангельской области. (Далее ГАДО.) Ф. 50. Оп. 1. Д. 1412. См. также: Шобер Ф.А. Фабрично-заводские предприятия Российской империи, Петроград. 1914.
5. Князья: Иван, Константин и Игорь — сыновья Великого князя Константина Константиновича, были расстреляны 18 июля 1918 г. (через сутки после казни семьи Николая И) в лесу у города Алапатьевска, где с весны пребывали в заточении. См.: Жильяр. П. Император Николай П и его семья. Вена, 1921. С. 276—277.
6. Riksarkivet (далее RA). Privatarkivet (далее РА), Fredcrik Pritz. Del. П. Frederik Prytz. Rapporter 1918 (Politiske). Dok. fra 17oktober 1918.
7. RA. PA. Frederik Pritz. Dei, II. Frederik PryLz Rapporier 1918 (Pohtiske). Dok. fra 16 november 1918.
8. Л. M. Карахан с 1918 года член коллегии НКИД и зам. Наркома по организации и налаживанию работы комиссариата. (См. о нем: Деятели СССР и революционного движения в России // Энциклопедический словарь Гранат. М. 1989. С. 182—183).
9. RA. РА Frederik Pritz. Del. II. Norges Legation i Russland, Rapporter 1918 (Politiske). Dok, fra 22 og 26 oktober.
10. RA. PA. Frederik Pritz, Del. II. Frederik Piytz. Privat 1918 fra Petroarad. 1919-20 fra Kristiania. Dok. fra 22 augu.st 1918.
11. RA. PA. Fredenk Pritz. Del. II. Frederik Prytz. Privat 1918 fra Petrograd, 1919-20 fra Kristiania. Dok. fra 14 juii 1918.
12. RA. PA. Frederik Prit. Del. II. Russisk Skogindustri A/S.
13. Denorskekoiicessioneri Nord-Rusland // Nardmaendjorden Rundt. 1923. 10 januar.
14. RA. PA, Frederik Pritz. De!. II. Forretningskorrespondance. Russian Forcat Industry-1918. Dok. 4 august 1918, 15. Там же.
16. RA. PA. Frederik Pritz. Del. II. Forretningskorrespondance. Russian Forest Industry. 1918. Dok. 23 august 1918 & dok. 21 September 1918.
17. RA. PA. Frederik Pritz. Del. 11, Handelavtalen melloni Norge og Russland. Dok. fra 14 januar 1919.

Материалы международной научной конференции
«Санкт-Петербург и страны Северной Европы (1999 г.)». Спб., 1999. С. 484-468.

В тылу старались не дать армии забыть об одном из своих военачальников. Усилиями друзей Рузского из стана либеральной оппозиции его имя постоянно держалось на страницах печати; в тыловых частях разучивали песню "С нами Рузский, с нами генерал!"23 К месту и не к месту упоминалось взятие Львова и сражения в Польше. Наряду с другими, Рузский участвовал в развязывании "шпиономании", охватившей воюющую страну. Она была выгодна оппозиции, так как давала повод для обвинения политического режима во всех грехах, ибо на первый план выпячивалось "предательство". Пока еще обвиняли изменников и "немцев", в августе уже обвиняли императрицу, а с конца 1916 г. - императора.

К зиме 1917 г. общее недовольство императором и его супругой достигло апогея. Царь рассчитывал на успех готовившегося весеннего наступления, которое должно было заложить основу победы в войне. В свою очередь либералы, сознавая, что русская армия никогда ранее не была столь насыщена техникой и резервами, опасались, что власть, которая пока еще может быть перехвачена из рук монарха, окончательно станет недосягаемой. В этой ситуации ставка была сделана на дворцовый переворот. После убийства Распутина заговорщики посетили ряд высокопоставленных генералов, пытаясь убедить их в необходимости смещения царя. Среди них был и Рузский. Пытаясь выгородить своего соратника, в эмиграции А. И. Деникин писал, что в Севастополь к Алексееву приезжали деятели оппозиции и просили совета, как не допустить армию к подавлению готовившегося переворота. Алексеев якобы отказался от участия в перевороте, но те же люди, посетив Рузского и Брусилова, получили согласие, а потому продолжали подготовку переворота.

Получив первые сведения о начавшихся в Петрограде беспорядках, 28 февраля император выехал из Ставки, направляясь к своей семье, находившейся в Царском Селе. Однако еще 27 февраля Рузский послал ему телеграмму, высказавшись за желательность переговоров с оппозицией и о неизбежности уступок: "Позволяю себе думать, что при существующих условиях меры репрессии могут скорее обострить положение, чем дать необходимое длительное удовлетворение". Е. И. Мартынов подметил, что "таким образом, генерал Рузский был первым из высших военных начальников, который решился открыто высказать свою солидарность с прогрессивным блоком Государственной думы, хотя и в довольно туманных выражениях"41.

http://istorja.ru/articles.html/russia/oskin-m-v-nikolay-vladimirovich-ruzskiy-r360/

Оськин продолжается скатываться. Ишь ты, хитрые либералы, которые "знали", будто армия насыщена техникой. Какой, на хрен, техникой? А о чем тогда говорилось на январской встрече с союзниками как не о жизненно необходимой поставке техники? Еще смешнее, что убийство Распутина монархистами ненавязчиво связывается с деятельностью Гучкова, что наглость несусветная. А, ну "прогрессивный блок", который, оказывается, руководил в февральском восстании, хорош. А про мятеж гарнизона, населения и прочего, под натиском чего вынуждена была действовать и Дума, можно и не упоминать.

К слову, хотелось бы узнать у уважаемого владельца сайта, на чем у него движок работает, на дровах? Пытался загрузить страницу для помещения статьи два часа (буквально). Так и не поместил, потому что страница грузится полчаса, а потом тупо дохнет. Можно хотя бы дурацкие шапки убрать? Хотя бы одну из двух, а то шапка на то и шапка, что ее носят по одной.

Пять нашивок на рукаве

От Василия Емельяновича я ушел, когда большой город уже погрузился в сон. Договорились, что приду утром и принесу портрет Гая, подаренный мне сенгилеевским колхозником. На фотографии — любопытная деталь; расшифровать ее я долго не мог.
На правом рукаве френча отчетливо виднелись пять полосок, расположенных звездочкой. Таких знаков раз-/53/-личия в ту пору командиры Красной Армии не носили. В музее Вооруженных Силах СССР и пытался выяснить, что они означают, но никто из сотрудников объяснить не мог.
— Эти нашивки появились с того дня, — уверенно заявил Верясов, — когда Гай стал командиром сводного отряда. В Симбирске все самарские отряды были объединены в один.
— Их же было четыре,— осторожно напомнил я,— а на рукаве пять нашивок.
Верясов стал перечислять названия отрядов. Пятым, оказывается, считался матросский. Из Казани.
— Как он попал к Гаю?
Василий Емельянович молча протянул тетрадь.
Здесь были переписаны воспоминания Гая о дне, когда над Симбирском нависла серьезная угроза.
«По прибытии в Симбирск (кажется, 10 июня) в тот же вечер, — писал Гай, — состоялось военно-политическое совещание под председательством т. Куйбышева. Ближайшим поводом для совещания послужила телеграмма, поступившая в штаб Симбирской группы войск о том, что отряд казанских моряков (большей частью максималистов), не выполнив данной ему боевой задачи на Бугульминском фронте, самовольно возвращается обратно в Симбирск с враждебными намерениями против Советской власти. Попытка задержать поезд с матросами, предпринятая на пути Мелекесс — Верхняя Часовня, не увенчалась успехом. Матросы, около 300 человек, имели много пулеметов и двухорудийную батарею. При малейшем осложнении можно было опасаться повторения самарского «бунта».
После продолжительного совещания решили поднять на ноги все имевшиеся в то время вооруженные силы н попытаться вступить с матросами в переговоры. Была создана специальная комиссия. Меня, как имеющего уже «опыт», включили в состав комиссии «по уговору», как мы тогда ее называли».

Дунаевский А.Д. По следам Гая. Свердловск, Средне-Уральское книгоиздательство, 1975. С. 53-54

Увы, самого фото никогда не встречал.

Ранее в наших публикациях:

1. Воззвание Сахарова: http://voencomuezd.livejournal.com/447978.html
2. Смерть Сахарова: http://voencomuezd.livejournal.com/486590.html
3. Мятеж Сахарова: http://yadocent.livejournal.com/363868.html
4. Сахаров в военных сводках: http://voencomuezd.livejournal.com/1084973.html
5. Сахаров в Острогожске: http://voencomuezd.livejournal.com/859975.html
6. Сахаров против буржуазных дам: http://voencomuezd.livejournal.com/1185843.html
7. Арест Сахаровцев http://voencomuezd.livejournal.com/1192676.html

Довольно продолжительная работа над поиском данных о жизни очередного аванюриста эпохи революции завершена. Хочу сообщить читателям, что благодаря собранным данным и помощи одного знающего человека на героя (контр)революции товарища М. Сахарова будет составлена краткая биографическая справка в готовящемся А. Посадским сборнике-справочнике кратких биосправок на «вожаков» разной окраски (предполагается к выпуску в конце года). Я, правда, считаю, что зря Посадский залип на этой интересной, но откровенно вторичной теме. Но раз уж так совпало... Увы, прошлое Сахарова все еще остается загадкой, ввиду сроков в архивы ВМФ писать бесполезно - а вот для краткой справки сведений вполне достаточно.

В связи с этим выкладываю на память последние крупицы информации о Волчанском полке товарища Сахарова, которые мне удалось разыскать. Ничего особенного, просто для полноты. На этом поиск как таковой завершен и будет возобновлен только в случае очень важных обстоятельств.

( Read more... )

Я ожидал, что мне будут читать лекции о коммунизме, кормить только в качестве поощрения за сотрудничество и допрашивать при ярком освещении, не давая спать. Я ждал, что меня станут пытать и избивать, пока я не стану просить о привилегии признаться в любом преступлении, в каком бы они только захотели. Ничего этого не происходило.



Ссссс... ссссс... Сссспилбе-е-е-е-ерг!!!! Сукин ты сын!!!

Так как я очень злопамятен, то я специально посмотрел на ютубе отзывы немецких обзорщиков на "Шпионский мост", переводя субтитры с помощью встроенного транслейтера. Привет дуралеям, которые надеялись на то, что добро победит - малограмотные тупые дебилы, воспитанные на поп-корне, с восторгом расписали фильм как внеземную драму и особенно люто фапали на Тома Хэнкса, который играл Тома Хэнкса, как во всех своих фильмах. Исторические неточности? А как же. Один обзорщик уточнил, что стена была построена на год позже. И еще один что-то там сказал про Берлин. И еще в одном обзоре подкололи, что у Спилберга бегут через стену, вместо того, чтобы тупо ее обойти. И все, в остальном отзывы положительные. Дебилы, что тут скажешь, их прошлое облили грязью, а они прощелкали как слепые. Ну, хотя чего я жду от страны, выращенной на американизированной культуре, и которая ничего не смогла дать мировому кино со времен Метрополиса?

Еще я узнал две очень важных бесполезных вещи: немцы, которые, кстати, обожают давать свои названия фильмам в прокате ("Обитаемый остров", например, у них шел как "Темная планета") обозвали фильм "Переговорщиком". Еще я узнал, что у немецких обзорщиков законом является сидеть во время обзора (наши чаще стоят), но их и так никто не смотрит. Наши, слава богу, в оценке фильма оказались более вменяемыми, так что не все потеряно.

Ну, а так как я, повторяю, очень злопамятен, то я специально пошел в библиотеку и отсканил кусочек из воспоминаний Паэурса и выложил его в интернет, чтобы все знали, как все было на самом деле. "Родина" опубликовал оттуда пару отрывков, это дешевле, чем книгу покупать. Кстати, я что-то пропустил или "спионерить" и анекдоты про колбасу стали нормой в исторической публицистике? Серьезно, уровень статей журнала упал до такого состояния, что статья про продразверстку, возможно, лучшее, что там есть. Чего смотрите? Без всякой предвзятости.

В оригинале были еще фоточки, вставочки и прочее "дилетант"-ское... убожество, которое не нужно в нормальном историческом журнале, так что я это опускаю.

( Узнать все о настоящем герое USA! )

Бывает, зайдешь на какой-нибудь белодельческий сайт, а там сбоку рекомендованная литература по войне выложена - сплошь белая мемуаристика. Аж зло берет. Сколько белодельцев в сети своих сайтов понаделало, выложив белые мемуары - а что ж никто из новоявленных сетевых коммунистов не запилит наш ответ Чемберлену? Что, сложно?
В общем, решил исправить в меру возможностей положение. Какого-либо ресурса, где выложены советские мемуары о ГВ, действительно не существует. Единственная альтернатива - сайт "Военная литература", еще когда он книги выкладывал в тексте, а не файлами. Я в свое время прочитал практически все, что там было по этой теме. Так что и начал я с него. Дальнейший список на 80% состоит из книг с сайта ВЛ. Но не только, я еще кое-что прибавил от себя. И заодно сделал комментарии, чтобы мои дорогие неблагодарные читатели, которые меня редко комментят, знали, что из списка надо читать в первую очередь.
Ну, погнали.

( Read more... )
Я подчеркну, что брал далеко не все, что надо и даже далеко не все, что есть в сети - а что под руку попалось. Если кому есть что назвать, дополнить - говорите. Если источник есть в сети, я его добавлю в подборку.

P. S. Из-за превышения лимита пришлось убрать характеристики. Читайте тут: http://gercenovec.livejournal.com/29981.html

Андрей СМИРНОВ
кандидат исторических наук
ТАКТИЧЕСКОЕ КРЕДО МАРШАЛА ТУХАЧЕВСКОГО
Как повлиял опыт Первой мировой войны на взгляды советского военачальника

«УЧИЛ ЛЮДЕЙ И САМ УЧИЛСЯ У НИХ»

С именем Маршала Советского Союза Михаила Николаевича Тухачевского обычно ассоциируются понятия «строительство вооруженных сил», «стратегия» и «оперативное искусство». Однако уже названия целого ряда его печатных работ напоминают, что Тухачевский уделял внимание тактике. То есть искусству ведения не войны (этим занимается стратегия), не операции (совокупности боев, объединенных единым замыслом), а отдельного боя. Уделял, и возглавляя в 1925—1928 гг. Штаб РККА, и командуя в 1928-1931 гг. войсками Ленинградского военного округа, и будучи в 1931—1937 гг. заместителем и первым заместителем наркома обороны (до июня 1934 г. — наркома по военным и морским делам). В Ленинградском округе он «проводил многие часы, а то и дни» даже в таких, не самых крупных тактических единицах, как роты, «учил людей и сам учился них» [1]; в бытность свою замнаркома постоянно бывал на тактических учениях — уходя боевые порядки и батальонов, и рот, и дажe взводов...

( Read more... )

Неожиданно опять всплыла информация о партизане Сахарове. Причем с весьма неожиданной стороны, в весьма необычной форме.

( Read more... )