Френд-лента напомнила о судьбе красного комбрига, генерала Александра Парфомировича Николаева, которого в 1919 г. поймали в Ямбурге белые и повесили. Вопреки мнению, они его так ненавидели, что даже не предлагали перейти на свою сторону - просто повесили. Подробности в интернете - скажем, здесь:
http://rusk.ru/st.php?idar=41160Я же только вспомнил отрывочек о том, как решался "суд скорый и правый" над негодяем, посмевшим служить у большевиков.
"Вскоре в комнату, где мы находились, влетел капитан Данилов. Невысокого роста, стройный, с красивым продолговатым лицом, рука у него после недавнего ранени на перевязи, на груди Георгиевский крест, полученный им в Великую войну. Он происходил из крестьян Псковской губернии, из той части ее, где сохранился старый русский тип лица, без примеси финской крови: орлиный нос, продолговатое лицо, красивый разрез глаз. Узнав, что генерал Родзянко в Ямбурге, он пришел просить, чтобы поскорей повесили бы Николаева. "Он свободно разгуливает по Ямбургу, - возмущенно говорил Данилов, - и, того и гляди, удерет. Как начальник отряда, взявшего в плен Николаева, я предъявляю права на его шкуру". Родзянко смеется громко и заразительно, и обещает назначить скоро суд над Николаевым. Генерал мало изменился с того времени, когда я его в последний раз видел во время войны в Петербурге". А.Гершельман. В рядах Северо-Западной армии // Белая борьба на Северо-Западе России. М., центрполиграф, 2003. С.333
Насчет "разгуливает" капитан Данилов, конечно, врет - это была стандартная тогда отмаза. Мол, "комиссары и коммунисты свободно разгуливают по городу. Именно поэтому их надо расстрелять!"
Сам Данилов, командир, если память не изменяет, 17-го Темницкого гренадерского полка, любитель партизанских рейдов, тоже был личностью примечательной.
"Произведенный за отличие в офицерский чин и награжденный Георгием за взятие батареи еще в Гражданскуюб войну, Данилов происходил из зажиточных крестьян Псковской губернии Островского уезда. Недостаток образования у него восполнялся природным умом и выдающейся военной сметкой. (...) Потерпев насилие со стороны коммунистической власти, которая в его деревне возглавлена евреем, и пленные евреи неминуемо отправлялись в "отряд Урицкого". Его отряд, вернее, кадр отряда, сильно отличался от остальных частей. Собранный из добровольцев, связанных между собой не только борьбой с большевизмом, но и происхождением из одной местности, отряд отличался своими специальными особенностями. Все ценности, например, отбитые у красных, собирались в общую казну, которую по окончании похода предполагалось разделить между участниками" (с.408).
"Например, отбитые у красных" - это красиво. А, например, откуда еще? Наверно из случайного оставленного хозяевами в деревнях))
А вообще, тема убийств и расправ с пленными в воспоминаниях встречается не единожды.
"Наравне с коммунистами нерасположением солдат пользовались евреи. Хотя в армии и были случаи службы евреев добровольцами, но случаи эти были крайне редки. Я лично знаю лишь один. За кровавые дела своих соплеменников Троцкого, Зиновьева и комиссаров при карательных отрядах платились изредка попадавшиеся среди пленных евреи" (с.415).
Что такое "нерасположение солдат к коммунистам"? Это когда, к примеру, пленного коммуниста привязывают веревкой за шею к лошади и таскают три версты. Вот и дальше автор пишет:
"Почти все, взятые нами в этот день, были евреи или рабочие (были расстреляны, правда, большинство), маловнушающие себе доверие". (с.414)
А вот про "пятую колонну" в батальоне Ставицкого:
"...часть из них было приказано отвести в Волосово на предмет отправки в "штаб Урицкого", то есть на тот свет, так как выяснилась их пропаганда в пользу красных". (с.338).
И такого много еще. Расправы, конечно, часто сочетались с грабежом.
"Скоро начали приводить пленных, оживший красноармеец оказался командиром атакующей роты 148-го коммунистического полка, на нем было найдено 15 тысяч нерозданного жалования и некоторые приказы. Было несколько раненых и порядочно убитых. Раньше чем переносить или не оказывать помощь раненому, наши солдаты добивались ответа: не доброволец ли он в коммунистическом полку, если да, то сбрасывали с носилок. Одного коммуниста мой разведчик пристрелил, как потом доложил мне, за то, что красноармеец хвастался, будто их полк вчера братался с семеновцами. Сам бывший семеновец, Званцов оскорбился и пристрелил его. Но думаю, что это была лишь придумка: у красноармейца были хорошие сапоги, а у Званцова дырявые". (с.360-361).
Меня больше всего позабавило выражение "в штаб Урицкого". Хотя были и другие. 2 августа, в субботу, один вольноопределяющийся записал в дневнике:
"...расстрел у нас называется отправкой в Могилевскую губернию" (с.469) Уж не знаю, в чем тут тонкий юмор - в созвучии Могилева с могилой или с тем, что в 1917 г. именно там и располагался штаб Духонина. Неисключенно, впрочем, что и выражением "штаб Духонина" приобрело популярность благодаря совпадению с "могильным" названием.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
