(no subject)
May. 21st, 2013 08:52 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
voencomuezdВ.И. Голдин
БЕЛЫЙ СЕВЕР И ФИНЛЯНДИЯ В РОССИЙСКОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ
Взаимоотношения антибольшевистского движения на Русском Севере и победивших в Гражданской войне в Финляндии в 1918 году белофиннов были глубоко противоречивы и даже парадоксальны. Белофинны взяли верх над красными финнами при помощи Германии, в том числе используя прямую вооруженную поддержку немецкой военной экспедиции, проводившейся в Финляндии и принимавшей участие в боевых действиях. В связи с этим руководство Германии полагало, что в результате них боевых действий они получили прекрасные позиции для наступлении против Петрограда, с одной стороны, против Мурмана, с другой, и, наконец, для вовлечения Швеции в войну на стороне Четверного Союза против Антанты. В Финляндии нагнетались настроения, что финны являются «кровными должниками» Германии. В то же время часть красных финнов, отступивших на Мурман, вошла в состав формируемого англичанами финского легиона, которые должны были защищать Мурманскую железную дорогу от наступления белофиннов, а, возможно, и немцев. 7 июня 1918 года на борту английского линкора «Глори» было подписано соглашение между представителями красных финнов и британского командования о создании этого легиона. Таким образом, красные финны, еще вчера воевавшие за революционные идеи при поддержке Советской России, после наступившего вскоре разрыва Мурмана с красной Москвой оказались на стороне Антанты, развернувшей вооруженную интервенцию против советской республики.
Летом 1918 года германское военное руководство активно разрабатывало планы заключения германо-финляндского союза, направленного своим острием против Советской Рос/137/сии и Антанты. При это белофинны вынашивали в первую очередь планы захвата Восточной Карелии, в то время как интересы Германии были связаны с Петроградом и Мурманом. В итоге в Германии был разработан план военной операции «Шлюссштайн», предполагавший овладение указанными российскими территориями. Но реализовать его в силу целого ряда причин не удалось (1). Тем не менее, летом и осенью 1918 года (до окончания Первой мировой войны) белофинны предпринимали наступательные действия в приграничные районы Карелии и Мурмана, и финский легион участвовал в отражении их в составе войск Антанты.
Взаимоотношения Временного правительства Северной области, стран Антанты и их главного военного командования на Русском Севере, с одной стороны, и руководства Финляндии, с другой, после окончания Первой мировой войны развивались весьма сложно и противоречиво. После поражения Германии в этой войне Финляндия вышла из-под германской опеки и произошла смена правительства в стране. В его состав вошли как «активисты», так и сторонники англо-американской ориентации. Новое руководство Финляндии вынуждено было искать признания и взаимопонимания с державами Антанты, чего нельзя было сказать о его отношениях с представителями российского антибольшевистского движения и в том числе с Временным правительством Северной области. Смена внешнеполитических ориентиров Финляндии ярко проявилась в декабре 1918 года: страну покинул последний немецкий солдат, а домой после полугодового «лондонского сидения» вернулся генерал Маннергейм. Накануне его отъезда из Англии состоялась его встреча с командующим войсками Антанты на Мурмане генералом Мейнардом. По прибытии в Финляндию Маннергейм стал главой государства и главнокомандующим.
А на Мурмане с января 1919 года тайно шла подготовка восстания в финском легионе, предпринимались попытки бывших «красных финнов» связаться с советским командованием. Руководители заговора планировали объединить усилия финского легиона, карельского полка, также находившегося под эгидой командования Антанты, и железнодорожных рабочих, взорвать мосты в районе Кандалакши и, прорвав фронт, соединиться с большевиками.
Финское руководство по-прежнему вынашивало планы присоединения Восточной Карелии. В связи с этим активизировалась деятельность старых и создавались новые организации, призванные решить эти задачи: Восточно-карельский комитет национального союза, Комитет по завоеванию Беломорской Карелии, формировалось и правительство для Восточной Карелии, которое должен был возглавить финн Сарио.
1 января 1919 года в Хельсинки состоялся так называемый «карельский съезд», организованный Карельским просветительным обществом. Его делегация привезла 19 февраля в Стокгольм для передачи посланникам союзных стран и шведскому правительству адрес с «пожеланием карел» об объединении с Финляндией и сожалением, что английская военная экспедиция на Мурмане не способствует этому (2).
Но 16-18 февраля в Кеми состоялся другой «карельский съезд». В нем участвовали 15 представителей с мест от Архангельской и Олонецкой губерний. Съезд высказался за провозглашение Карелии самостоятельной страной и избрал народный комитет в составе 5 чел., двое из них должны были выехать на Парижскую мирную конференцию. Комитет планировал созвать Учредительное Собрание, призванное объявить самостоятельность Карелии и решить, присоединяться ли ей к России или к Финляндии. Посетивший этот съезд английский генерал Прайс зачитал телеграмму генерала Мейнарда, в которой подчеркивалось, что «союзное командование не поддерживает никакого предложения об отделении от России».
В письме Прайсу 7 марта генерал Мейнард отказался признать обратившихся к нему членов Карельского народного комитета «выразителями голоса карельских выборщиков», признавая такое право лишь за земским съездом и уездным комиссаром Кемского уезда, который подчинялся правительственному комиссару Архангельской губернии. Кемское земское собрание осудило решения кемского карельского съезда, назвав их поспешными действиями безответственных лиц, в которых наблюдается признак чисто империалистических намерений известных кругов Финляндии» (3).
Беспокойство британского военного командования на Мурмане вызывало участие в работе вышеназванного «карельского съезда» и Народного комитета офицеров карельского полка. Генерал Мейнард счел нужным предупредить, что полк создан при помощи союзников для поддержки правительства Северной России, «а не с целью поддержать одну только Карелию». Но конфронтация солдат и офицеров этого полка сначала с белогвардейцами, а затем и с британским командованием все более усиливалась. 31 марта Мейнард телеграфировал в военное министерство Великобритании просьбу о срочном направлении к нему подкреплений в связи с полученной информацией о готовящемся 6 апреля 1919 года восстании финского легиона, к которому мог присоединиться и карельский полк. Их общая численность составляла 3400 человек.
Британское командование направило в район предполагаемого восстания несколько своих боевых отрядов, приступило к арестам, а одновременно - к переговорам с финскими легионерами. В результате восстание удалось предотвратить. В течение нескольких месяцев союзники вели сложные переговоры с правительством Финляндии, которые завершились 19 июля 1919 года подписанием соглашения о репатриации легионеров, и в сентябре они вернулись на родину (за исключением некоторых в прошлом видных «красных финнов», вроде О. Токоя, которым было в этом отказано). Что касается солдат карельского полка, то часть из них в дальнейшем дезертировала и примкнула к белофиннам, а часть вступила в красные партизанские отряды. 20 мая 1919 года британское военное командование издало приказ о расформировании этого полка и создании ряда новых карельских воинских подразделений (4).
Попытки руководства Финляндии добиться поддержки в странах Антанты своих территориальных претензий к России не имели успеха. Вместе с тем, представители российского белого движения и стран Антанты обсуждали возможности использования войск Финляндии для похода против большевиков и овладения Петроградом и Петрозаводском. Но при этом лидеры русских антибольшевистских сил не спешили соглашаться с основными требования Финляндии: признанием ее независимости и передачи ей территорий России, на которые она претендовала.
В ночь на 21 апреля 1919 года белофинские отряды так называемой «олонецкой добровольческой армии» перешли границу Карелии и двумя колоннами двинулись /138/ на контролируемые большевиками Олонец и Петрозаводск. 23 апреля был захвачен Олонец, куда прибыл из Финляндии ранее созданный оргкомитет, полностью состоявший из финнов во главе с О. Окессоном. Фактически он стал первым олонецким правительством. Но надежды на массовое пополнение «олонецкой добровольческой армии» местными жителями не оправдались и пришлось приступить к вербовке добровольцев для нее в Финляндии.
Наступление белофиннов в Карелии вызвало серьезную озабоченность лидеров российского белого движения, - тревожные телеграммы генералов Е.К. Миллера и Н.Н. Юденича в Париж и личное послание Миллера Маннергейму. Под давлением руководства стран Антанты финское правительство вынуждено было дать заверения, что поход добровольцев направлен против большевиков, и оно «не стремится без согласия великих держав поставить их перед свершившимся фактом в карельском вопросе» (5).
Тем временем военные действия в Карелии складывались неудачно для белофиннов, и они были вынуждены отступать. 12 мая был сдан Олонец, и члены оргкомитета во главе с Окессоном были вынуждены бежать, формально отказавшись от власти в пользу Олонецкой директории во главе с Г.В. Куттуевым. Ее центром стало с. Видлица около финской границы. Очевидно было, что «олонецкой армии» не удастся овладеть Петрозаводском, поэтому его командованием была предпринята попытка наладить взаимодействие с британским командованием на Мурмане, войска которого в ходе майского наступления заняли Масельскую, Медвежью Гору, Повенец и вышли к Онежскому озеру.
31 мая в Медвежью Гору прибыл представитель командования «олонецкой армии» с предложением о сотрудничестве в деле очищения от большевиков районов севернее Петрозаводска. Генерал Мейнард, заинтересованный в таком взаимодействии, тем не менее, руководствуясь указанием военного министра, потребовал письменных гарантий, что аннексия Карелии не входит в планы белофиннов. Он также поставил условие, что они должны действовать под его руководством и, если займут Петрозаводск, то должны передать его русской белогвардейской администрации, а сами уйти (6).
Временное правительство Северной области командировало в июне в Финляндию генерала В.В. Марушевского. Эта поездка и переговоры состоялись, несмотря на противодействие ей британского главнокомандующего генерала У.Э. Айронсайда, а также генерала Ч. Мейнарда и генерала Р. Гофа. Руководителя британской военной миссии в Гельсингфорсе, опасавшихся, что налаживание взаимодействия русских белогвардейцев и руководства Финляндии приведет к ослаблению позиций Великобритании на Русском Севере. В ходе встреч и бесед генерала Марушевского с генералом Маннергеймом и членами его кабинета были обсуждены проблемы и условия совместного сотрудничества в борьбе с большевиками. Тема Финляндии и вопросы взаимного сотрудничества стали предметом диалога Марушевского с генералом Юденичем. В результате эмиссар и член северного правительства одобрил разработанный сотрудниками Юденича проект соглашения с Финляндией, главными пунктами которого являлись признание ее независимости, уступка Печенги и организации плебисцита о присоединении к Финляндии в ряде уездов Олонецкой губернии, прилегающих к финской границе.
Вернувшись в Архангельск, генерал Марушевский выступила активным поборником тесного сотрудничества с Финляндией. В своем докладе правительству Северной области 19 июля 1919 года он настаивал на немедленной высылке миссии в Финляндию для заключения союзного с ней договора об оказании ею военной помощи в борьбе с большевиками, «заранее соглашаясь на все условия, которые она предложит». Эта точка зрения была поддержана правительством и в том числе генералом Миллером как главнокомандующим Северным фронтом и доложена им адмиралу Колчаку. Верховный правитель и его кабинет выражали заинтересованность в военных операциях Финляндии против большевиков, но в то же время, руководствуясь великодержавными амбициями, отвергли условия Финляндии и предложения генералов Миллера, Марушевского и Юденича как неприемлемые (7).
Заключительные страницы взаимоотношений и попытки найти общие интересы и точки соприкосновения антибольшевистской Северной области и Финляндии относятся к концу 1919 - началу 1920 годов. Военный агент в Финляндии генерал А.А. Гулевич писал в Архангельск генералу Миллеру, что возможно договориться с финнами, передав им в бессрочную аренду Печенгу и выплатив денежную компенсацию участникам антисоветского похода (8).
В начале декабря прошли переговоры о сотрудничестве между начальником штаба Мурманского района полковником М.Н. Архиповым и начальником Генерального штаба финской армии генералом Энкелем, а также министром иностранных дел Р. Холсти. Они обещали пропускать русских военнослужащих, едущих в Северную область. Но в дальнейшем сложная ситуация в карельском вопросе привела к тому, что после острой борьбы в правительстве Финляндии оно приняло решения о запрете проезда русских солдат и офицеров через свою страну на Север и об отказе от совместного выступления с русскими белогвардейцами против большевиков на олонецкой границе (9).
Стремясь разрешить карельский вопрос, ставший камнем преткновения во взаимоотношениях с Финляндией, русские белогвардейцы предприняли ряд дополнительных усилий. В декабре генерал Гулевич встретился с главой Олонецкого Временного правительства Г.В. Куттуевым. После краха «олонецкого похода» это правительство находилось в Финляндии.
Не менее сложным оказалось налаживание отношений с Временным карельским правительством, которое возникло летом 1919 года в с. Ухта, на территории контролируемой Временным правительством Северной области. Лидеры этого самопровозглашенного органа, в отличие от Олонецкого правительства, ориентировавшегося на Финляндию, выступали за самоопределение карельского населения к западу от Мурманской железной дороги. Но русские белогвардейцы отказались признать выдвинутое требование и вступить в переговоры с Ухтой. Напротив, в этот район были направлены карательные отряды и предпринята попытка насильственной мобилизации местного населения в белую армию. Ответом стало формирование здесь повстанческого движения, чем и воспользовались в своих интересах представители Финляндии.
С 12 по 18 февраля 1920 года прошли переговоры представителя ВПСО генерала Н.А. Клюева с Ухтинским Временным карельским правительством. Сообщая I об их итогах генералу Миллеру, Клюев указывал на недоверие карел как к русским белогвардейцам, так и к /139/ белофиннам. Эмиссар северного правительства предложил Ухтинскому правительству предоставить автономию отделившейся Карелии, пересмотреть ее задолженность, дать ей выход к Белому морю, финансировать строительство железной дороги в этом направлении, содействовать развитию торговли, обеспечить в кредит хлебом и др. Клюев заявил, что правительство Северной области не будет возражать, а, напротив, будет приветствовать соглашение автономной Карелии с Финляндией (10). Все это было призвано устранить противоречия и наладить совместную борьбу с большевиками.
Ухтинское правительство настаивало на немедленном выводе белогвардейских войск с территории к западу от Мурманской железной дороги, в районе Кандалакши и Княжей Губы - по обе стороны дороги (хотя им и разрешалось иметь небольшие отряды для охраны дороги); предоставлении Карелии права пользоваться железной дорогой. Правительство Северной области не должно было чинить препятствий объединению Карелии (11). Переговоры были прерваны до 15 марта, и генерал Клюев отправился было для доклада в Архангельск, но сделать это ему было не суждено ввиду его падения.
В конце января 1920 года на переговоры в Финляндию отправился специальный уполномоченный Временного правительства Северной области генерал Е.Ю. Бем. В инструкции, подготовленной для него генералом Миллером, обосновывалась идея образования в 1920 году «единого антибольшевистского фронта от Черного моря до крайнего Севера». Левый фланг этого фронта должны были составить Финляндия и Северная область, успех действий которых должен был во многом зависеть от взаимного доверия, а также моральной и материальной помощи Антанты.
Генерал Миллер охарактеризовал Е.Ю. Бему цели, к достижению которых тот должен был стремиться на переговорах: благоприятное для Северной области решение карельского вопроса; разрешение принимать добровольцев на Север и пропуск туда частей армии генерала Юденича, «в крайности безоружных под видом отправляющихся домой»; свободный проезд через Финляндию в Северную область и обратно; обеспечение активной военной поддержки правого фланга Северного фронта со стороны Финляндии и Карелии; заключение договора о способах совместных активных действий против большевиков; учреждение взаимных представительств; заявление финнов о солидарности с русским антибольшевистским движением на Севере; установление всех видов связи.
В качестве «компенсации» Финляндии генерал Миллер предлагал следующее: продолжение борьбы белогвардейцев на Мурманском фронте; предоставление работы в Северной области финским подданным; предложение концессий на постройку железных дорог, соединяющих финскую сеть с Мурманской магистралью (для выхода к морю, а в дальнейшем для рельсовой связи с Сибирью); согласие на самое широкое самоуправление Карелии «при полном сочувствии ее дружбе с Финляндией»; допуск в бухту Печенги для транзита товаров и др. (12)
Но пока руководство Северной области размышляло над мерой уступок Финляндии с целью налаживания сотрудничества в борьбе с большевиками, войска последней перешли границу и 9 февраля 1920 года заняли Печенгу. Дальнейшие переговоры генерала Бема с представителями Финляндии были прерваны падением Северного фронта белых. Таким образом, надежды лидеров белого движения на Русском Севере наладить взаимовыгодное сотрудничество с Финляндией и заключить с ней военное соглашение для борьбы с Советской Россией оказались тщетными. Разделявшие противников советской власти в России и Финляндии разногласия и противоречия оказались сильнее объединяющих их антибольшевистских интересов и устремлений.
1. Новикова И.Н. «Финская карта» в немецком пасьянсе: Германия и проблема независимости Финляндии в годы Первой мировой войны. - СПб., 2002. Гл.3; Голдин В.И. Интервенция и антибольшевистское движение на Русском Севере. 1918-1920. - М.,1993. С.40-41, 77-79; Чистиков А.Н. Советско-германские отношения летом 1918 г. в исследованиях В. Баумгарта и X. Хервига (к истории операции «Шлюссштайн) // Государственные институты и общественные отношения в России XVIII-XX вв. в зарубежной историографии. - СПб., 1994. С.132-162; Tokoi О. Sisu: The Autobiography of Oskori Tokoi. - New York, 1957. P.174.
2. Холодковский B.M. Финляндия и Советская Россия.- М., 1975. С. 65-67.
3. Государственный архив Мурманской области (ГАМО). Ф.2393. Оп.2. Д.370. Л.6-8; Центральный государственный архив Республики Карелия (ЦГАРК). Ф.550. Оп.1. Д.1. Л.6-7; Мурманский вестник. - 1919. - 6 мая; Русский Север. - 1919. - 24 апреля.
4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5867. Оп.1. Д.З.. Л.62; ЦГАРК. Ф.550. Оп.1. Д.1. Л.6-7; Российский государственный военный архив. Ф.39451. Оп.1. Д.9. Л.2-9; ГАМО. Ф.2393. Оп.2. Д.377. Л.129-130; Мурманский вестник. - 1919. -22 марта, 1 апреля, 6 мая; Maynard С. The Murmansk Venture. - London, 1928. P.212; Борьба за установление и упрочение Советской власти на Мурмане. - Мурманск, 1960. С.324-336; Paasivirta J. The Victors in World War I and Finland. Helsinki, 1965. P.117-118.
5. Архив внешней политики Российской Империи. Ф.187. Oп.524 об. Д.3543. 34 об. - 35 об, 39 об.; ГАРФ. Ф.17. Оп.1. Д.11. Л.283-284; Сюкияйнен И.И. Карельский вопрос в советско-финляндских отношениях в 1918 -1920 гг. - Петрозаводск, 1948. Л.94; Холодковский В.М. Указ. соч. С.77.
6. Сюкияйнен И.И. указ. соч. С.94; Из истории гражданской войны в СССР. - М., 1961. Т.2. С.712; Maynard С. Op. cit. Р.255.
7. Марушевский В.В. Белые в Архангельске. - Л., 1930. С.221-228.
8. ГАРФ. Ф.5867. Оп.1. Д.ЗЗ. Л.8 об.
9. ГАРФ. Ф.17. Оп.1. Д64. Л.77, 79, 101.
10. ГАРФ. Ф.5867. Оп.1. Д.26. Л.17-17 об.
11. Там же. Л.20 об.
12. ГАРФ. Ф. 17. Оп.1. Д.77. Л.129-130 об.
Белая гвардия. Белое дело. М., 2006. №9. С.137-140
БЕЛЫЙ СЕВЕР И ФИНЛЯНДИЯ В РОССИЙСКОЙ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ
Взаимоотношения антибольшевистского движения на Русском Севере и победивших в Гражданской войне в Финляндии в 1918 году белофиннов были глубоко противоречивы и даже парадоксальны. Белофинны взяли верх над красными финнами при помощи Германии, в том числе используя прямую вооруженную поддержку немецкой военной экспедиции, проводившейся в Финляндии и принимавшей участие в боевых действиях. В связи с этим руководство Германии полагало, что в результате них боевых действий они получили прекрасные позиции для наступлении против Петрограда, с одной стороны, против Мурмана, с другой, и, наконец, для вовлечения Швеции в войну на стороне Четверного Союза против Антанты. В Финляндии нагнетались настроения, что финны являются «кровными должниками» Германии. В то же время часть красных финнов, отступивших на Мурман, вошла в состав формируемого англичанами финского легиона, которые должны были защищать Мурманскую железную дорогу от наступления белофиннов, а, возможно, и немцев. 7 июня 1918 года на борту английского линкора «Глори» было подписано соглашение между представителями красных финнов и британского командования о создании этого легиона. Таким образом, красные финны, еще вчера воевавшие за революционные идеи при поддержке Советской России, после наступившего вскоре разрыва Мурмана с красной Москвой оказались на стороне Антанты, развернувшей вооруженную интервенцию против советской республики.
Летом 1918 года германское военное руководство активно разрабатывало планы заключения германо-финляндского союза, направленного своим острием против Советской Рос/137/сии и Антанты. При это белофинны вынашивали в первую очередь планы захвата Восточной Карелии, в то время как интересы Германии были связаны с Петроградом и Мурманом. В итоге в Германии был разработан план военной операции «Шлюссштайн», предполагавший овладение указанными российскими территориями. Но реализовать его в силу целого ряда причин не удалось (1). Тем не менее, летом и осенью 1918 года (до окончания Первой мировой войны) белофинны предпринимали наступательные действия в приграничные районы Карелии и Мурмана, и финский легион участвовал в отражении их в составе войск Антанты.
Взаимоотношения Временного правительства Северной области, стран Антанты и их главного военного командования на Русском Севере, с одной стороны, и руководства Финляндии, с другой, после окончания Первой мировой войны развивались весьма сложно и противоречиво. После поражения Германии в этой войне Финляндия вышла из-под германской опеки и произошла смена правительства в стране. В его состав вошли как «активисты», так и сторонники англо-американской ориентации. Новое руководство Финляндии вынуждено было искать признания и взаимопонимания с державами Антанты, чего нельзя было сказать о его отношениях с представителями российского антибольшевистского движения и в том числе с Временным правительством Северной области. Смена внешнеполитических ориентиров Финляндии ярко проявилась в декабре 1918 года: страну покинул последний немецкий солдат, а домой после полугодового «лондонского сидения» вернулся генерал Маннергейм. Накануне его отъезда из Англии состоялась его встреча с командующим войсками Антанты на Мурмане генералом Мейнардом. По прибытии в Финляндию Маннергейм стал главой государства и главнокомандующим.
А на Мурмане с января 1919 года тайно шла подготовка восстания в финском легионе, предпринимались попытки бывших «красных финнов» связаться с советским командованием. Руководители заговора планировали объединить усилия финского легиона, карельского полка, также находившегося под эгидой командования Антанты, и железнодорожных рабочих, взорвать мосты в районе Кандалакши и, прорвав фронт, соединиться с большевиками.
Финское руководство по-прежнему вынашивало планы присоединения Восточной Карелии. В связи с этим активизировалась деятельность старых и создавались новые организации, призванные решить эти задачи: Восточно-карельский комитет национального союза, Комитет по завоеванию Беломорской Карелии, формировалось и правительство для Восточной Карелии, которое должен был возглавить финн Сарио.
1 января 1919 года в Хельсинки состоялся так называемый «карельский съезд», организованный Карельским просветительным обществом. Его делегация привезла 19 февраля в Стокгольм для передачи посланникам союзных стран и шведскому правительству адрес с «пожеланием карел» об объединении с Финляндией и сожалением, что английская военная экспедиция на Мурмане не способствует этому (2).
Но 16-18 февраля в Кеми состоялся другой «карельский съезд». В нем участвовали 15 представителей с мест от Архангельской и Олонецкой губерний. Съезд высказался за провозглашение Карелии самостоятельной страной и избрал народный комитет в составе 5 чел., двое из них должны были выехать на Парижскую мирную конференцию. Комитет планировал созвать Учредительное Собрание, призванное объявить самостоятельность Карелии и решить, присоединяться ли ей к России или к Финляндии. Посетивший этот съезд английский генерал Прайс зачитал телеграмму генерала Мейнарда, в которой подчеркивалось, что «союзное командование не поддерживает никакого предложения об отделении от России».
В письме Прайсу 7 марта генерал Мейнард отказался признать обратившихся к нему членов Карельского народного комитета «выразителями голоса карельских выборщиков», признавая такое право лишь за земским съездом и уездным комиссаром Кемского уезда, который подчинялся правительственному комиссару Архангельской губернии. Кемское земское собрание осудило решения кемского карельского съезда, назвав их поспешными действиями безответственных лиц, в которых наблюдается признак чисто империалистических намерений известных кругов Финляндии» (3).
Беспокойство британского военного командования на Мурмане вызывало участие в работе вышеназванного «карельского съезда» и Народного комитета офицеров карельского полка. Генерал Мейнард счел нужным предупредить, что полк создан при помощи союзников для поддержки правительства Северной России, «а не с целью поддержать одну только Карелию». Но конфронтация солдат и офицеров этого полка сначала с белогвардейцами, а затем и с британским командованием все более усиливалась. 31 марта Мейнард телеграфировал в военное министерство Великобритании просьбу о срочном направлении к нему подкреплений в связи с полученной информацией о готовящемся 6 апреля 1919 года восстании финского легиона, к которому мог присоединиться и карельский полк. Их общая численность составляла 3400 человек.
Британское командование направило в район предполагаемого восстания несколько своих боевых отрядов, приступило к арестам, а одновременно - к переговорам с финскими легионерами. В результате восстание удалось предотвратить. В течение нескольких месяцев союзники вели сложные переговоры с правительством Финляндии, которые завершились 19 июля 1919 года подписанием соглашения о репатриации легионеров, и в сентябре они вернулись на родину (за исключением некоторых в прошлом видных «красных финнов», вроде О. Токоя, которым было в этом отказано). Что касается солдат карельского полка, то часть из них в дальнейшем дезертировала и примкнула к белофиннам, а часть вступила в красные партизанские отряды. 20 мая 1919 года британское военное командование издало приказ о расформировании этого полка и создании ряда новых карельских воинских подразделений (4).
Попытки руководства Финляндии добиться поддержки в странах Антанты своих территориальных претензий к России не имели успеха. Вместе с тем, представители российского белого движения и стран Антанты обсуждали возможности использования войск Финляндии для похода против большевиков и овладения Петроградом и Петрозаводском. Но при этом лидеры русских антибольшевистских сил не спешили соглашаться с основными требования Финляндии: признанием ее независимости и передачи ей территорий России, на которые она претендовала.
В ночь на 21 апреля 1919 года белофинские отряды так называемой «олонецкой добровольческой армии» перешли границу Карелии и двумя колоннами двинулись /138/ на контролируемые большевиками Олонец и Петрозаводск. 23 апреля был захвачен Олонец, куда прибыл из Финляндии ранее созданный оргкомитет, полностью состоявший из финнов во главе с О. Окессоном. Фактически он стал первым олонецким правительством. Но надежды на массовое пополнение «олонецкой добровольческой армии» местными жителями не оправдались и пришлось приступить к вербовке добровольцев для нее в Финляндии.
Наступление белофиннов в Карелии вызвало серьезную озабоченность лидеров российского белого движения, - тревожные телеграммы генералов Е.К. Миллера и Н.Н. Юденича в Париж и личное послание Миллера Маннергейму. Под давлением руководства стран Антанты финское правительство вынуждено было дать заверения, что поход добровольцев направлен против большевиков, и оно «не стремится без согласия великих держав поставить их перед свершившимся фактом в карельском вопросе» (5).
Тем временем военные действия в Карелии складывались неудачно для белофиннов, и они были вынуждены отступать. 12 мая был сдан Олонец, и члены оргкомитета во главе с Окессоном были вынуждены бежать, формально отказавшись от власти в пользу Олонецкой директории во главе с Г.В. Куттуевым. Ее центром стало с. Видлица около финской границы. Очевидно было, что «олонецкой армии» не удастся овладеть Петрозаводском, поэтому его командованием была предпринята попытка наладить взаимодействие с британским командованием на Мурмане, войска которого в ходе майского наступления заняли Масельскую, Медвежью Гору, Повенец и вышли к Онежскому озеру.
31 мая в Медвежью Гору прибыл представитель командования «олонецкой армии» с предложением о сотрудничестве в деле очищения от большевиков районов севернее Петрозаводска. Генерал Мейнард, заинтересованный в таком взаимодействии, тем не менее, руководствуясь указанием военного министра, потребовал письменных гарантий, что аннексия Карелии не входит в планы белофиннов. Он также поставил условие, что они должны действовать под его руководством и, если займут Петрозаводск, то должны передать его русской белогвардейской администрации, а сами уйти (6).
Временное правительство Северной области командировало в июне в Финляндию генерала В.В. Марушевского. Эта поездка и переговоры состоялись, несмотря на противодействие ей британского главнокомандующего генерала У.Э. Айронсайда, а также генерала Ч. Мейнарда и генерала Р. Гофа. Руководителя британской военной миссии в Гельсингфорсе, опасавшихся, что налаживание взаимодействия русских белогвардейцев и руководства Финляндии приведет к ослаблению позиций Великобритании на Русском Севере. В ходе встреч и бесед генерала Марушевского с генералом Маннергеймом и членами его кабинета были обсуждены проблемы и условия совместного сотрудничества в борьбе с большевиками. Тема Финляндии и вопросы взаимного сотрудничества стали предметом диалога Марушевского с генералом Юденичем. В результате эмиссар и член северного правительства одобрил разработанный сотрудниками Юденича проект соглашения с Финляндией, главными пунктами которого являлись признание ее независимости, уступка Печенги и организации плебисцита о присоединении к Финляндии в ряде уездов Олонецкой губернии, прилегающих к финской границе.
Вернувшись в Архангельск, генерал Марушевский выступила активным поборником тесного сотрудничества с Финляндией. В своем докладе правительству Северной области 19 июля 1919 года он настаивал на немедленной высылке миссии в Финляндию для заключения союзного с ней договора об оказании ею военной помощи в борьбе с большевиками, «заранее соглашаясь на все условия, которые она предложит». Эта точка зрения была поддержана правительством и в том числе генералом Миллером как главнокомандующим Северным фронтом и доложена им адмиралу Колчаку. Верховный правитель и его кабинет выражали заинтересованность в военных операциях Финляндии против большевиков, но в то же время, руководствуясь великодержавными амбициями, отвергли условия Финляндии и предложения генералов Миллера, Марушевского и Юденича как неприемлемые (7).
Заключительные страницы взаимоотношений и попытки найти общие интересы и точки соприкосновения антибольшевистской Северной области и Финляндии относятся к концу 1919 - началу 1920 годов. Военный агент в Финляндии генерал А.А. Гулевич писал в Архангельск генералу Миллеру, что возможно договориться с финнами, передав им в бессрочную аренду Печенгу и выплатив денежную компенсацию участникам антисоветского похода (8).
В начале декабря прошли переговоры о сотрудничестве между начальником штаба Мурманского района полковником М.Н. Архиповым и начальником Генерального штаба финской армии генералом Энкелем, а также министром иностранных дел Р. Холсти. Они обещали пропускать русских военнослужащих, едущих в Северную область. Но в дальнейшем сложная ситуация в карельском вопросе привела к тому, что после острой борьбы в правительстве Финляндии оно приняло решения о запрете проезда русских солдат и офицеров через свою страну на Север и об отказе от совместного выступления с русскими белогвардейцами против большевиков на олонецкой границе (9).
Стремясь разрешить карельский вопрос, ставший камнем преткновения во взаимоотношениях с Финляндией, русские белогвардейцы предприняли ряд дополнительных усилий. В декабре генерал Гулевич встретился с главой Олонецкого Временного правительства Г.В. Куттуевым. После краха «олонецкого похода» это правительство находилось в Финляндии.
Не менее сложным оказалось налаживание отношений с Временным карельским правительством, которое возникло летом 1919 года в с. Ухта, на территории контролируемой Временным правительством Северной области. Лидеры этого самопровозглашенного органа, в отличие от Олонецкого правительства, ориентировавшегося на Финляндию, выступали за самоопределение карельского населения к западу от Мурманской железной дороги. Но русские белогвардейцы отказались признать выдвинутое требование и вступить в переговоры с Ухтой. Напротив, в этот район были направлены карательные отряды и предпринята попытка насильственной мобилизации местного населения в белую армию. Ответом стало формирование здесь повстанческого движения, чем и воспользовались в своих интересах представители Финляндии.
С 12 по 18 февраля 1920 года прошли переговоры представителя ВПСО генерала Н.А. Клюева с Ухтинским Временным карельским правительством. Сообщая I об их итогах генералу Миллеру, Клюев указывал на недоверие карел как к русским белогвардейцам, так и к /139/ белофиннам. Эмиссар северного правительства предложил Ухтинскому правительству предоставить автономию отделившейся Карелии, пересмотреть ее задолженность, дать ей выход к Белому морю, финансировать строительство железной дороги в этом направлении, содействовать развитию торговли, обеспечить в кредит хлебом и др. Клюев заявил, что правительство Северной области не будет возражать, а, напротив, будет приветствовать соглашение автономной Карелии с Финляндией (10). Все это было призвано устранить противоречия и наладить совместную борьбу с большевиками.
Ухтинское правительство настаивало на немедленном выводе белогвардейских войск с территории к западу от Мурманской железной дороги, в районе Кандалакши и Княжей Губы - по обе стороны дороги (хотя им и разрешалось иметь небольшие отряды для охраны дороги); предоставлении Карелии права пользоваться железной дорогой. Правительство Северной области не должно было чинить препятствий объединению Карелии (11). Переговоры были прерваны до 15 марта, и генерал Клюев отправился было для доклада в Архангельск, но сделать это ему было не суждено ввиду его падения.
В конце января 1920 года на переговоры в Финляндию отправился специальный уполномоченный Временного правительства Северной области генерал Е.Ю. Бем. В инструкции, подготовленной для него генералом Миллером, обосновывалась идея образования в 1920 году «единого антибольшевистского фронта от Черного моря до крайнего Севера». Левый фланг этого фронта должны были составить Финляндия и Северная область, успех действий которых должен был во многом зависеть от взаимного доверия, а также моральной и материальной помощи Антанты.
Генерал Миллер охарактеризовал Е.Ю. Бему цели, к достижению которых тот должен был стремиться на переговорах: благоприятное для Северной области решение карельского вопроса; разрешение принимать добровольцев на Север и пропуск туда частей армии генерала Юденича, «в крайности безоружных под видом отправляющихся домой»; свободный проезд через Финляндию в Северную область и обратно; обеспечение активной военной поддержки правого фланга Северного фронта со стороны Финляндии и Карелии; заключение договора о способах совместных активных действий против большевиков; учреждение взаимных представительств; заявление финнов о солидарности с русским антибольшевистским движением на Севере; установление всех видов связи.
В качестве «компенсации» Финляндии генерал Миллер предлагал следующее: продолжение борьбы белогвардейцев на Мурманском фронте; предоставление работы в Северной области финским подданным; предложение концессий на постройку железных дорог, соединяющих финскую сеть с Мурманской магистралью (для выхода к морю, а в дальнейшем для рельсовой связи с Сибирью); согласие на самое широкое самоуправление Карелии «при полном сочувствии ее дружбе с Финляндией»; допуск в бухту Печенги для транзита товаров и др. (12)
Но пока руководство Северной области размышляло над мерой уступок Финляндии с целью налаживания сотрудничества в борьбе с большевиками, войска последней перешли границу и 9 февраля 1920 года заняли Печенгу. Дальнейшие переговоры генерала Бема с представителями Финляндии были прерваны падением Северного фронта белых. Таким образом, надежды лидеров белого движения на Русском Севере наладить взаимовыгодное сотрудничество с Финляндией и заключить с ней военное соглашение для борьбы с Советской Россией оказались тщетными. Разделявшие противников советской власти в России и Финляндии разногласия и противоречия оказались сильнее объединяющих их антибольшевистских интересов и устремлений.
1. Новикова И.Н. «Финская карта» в немецком пасьянсе: Германия и проблема независимости Финляндии в годы Первой мировой войны. - СПб., 2002. Гл.3; Голдин В.И. Интервенция и антибольшевистское движение на Русском Севере. 1918-1920. - М.,1993. С.40-41, 77-79; Чистиков А.Н. Советско-германские отношения летом 1918 г. в исследованиях В. Баумгарта и X. Хервига (к истории операции «Шлюссштайн) // Государственные институты и общественные отношения в России XVIII-XX вв. в зарубежной историографии. - СПб., 1994. С.132-162; Tokoi О. Sisu: The Autobiography of Oskori Tokoi. - New York, 1957. P.174.
2. Холодковский B.M. Финляндия и Советская Россия.- М., 1975. С. 65-67.
3. Государственный архив Мурманской области (ГАМО). Ф.2393. Оп.2. Д.370. Л.6-8; Центральный государственный архив Республики Карелия (ЦГАРК). Ф.550. Оп.1. Д.1. Л.6-7; Мурманский вестник. - 1919. - 6 мая; Русский Север. - 1919. - 24 апреля.
4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5867. Оп.1. Д.З.. Л.62; ЦГАРК. Ф.550. Оп.1. Д.1. Л.6-7; Российский государственный военный архив. Ф.39451. Оп.1. Д.9. Л.2-9; ГАМО. Ф.2393. Оп.2. Д.377. Л.129-130; Мурманский вестник. - 1919. -22 марта, 1 апреля, 6 мая; Maynard С. The Murmansk Venture. - London, 1928. P.212; Борьба за установление и упрочение Советской власти на Мурмане. - Мурманск, 1960. С.324-336; Paasivirta J. The Victors in World War I and Finland. Helsinki, 1965. P.117-118.
5. Архив внешней политики Российской Империи. Ф.187. Oп.524 об. Д.3543. 34 об. - 35 об, 39 об.; ГАРФ. Ф.17. Оп.1. Д.11. Л.283-284; Сюкияйнен И.И. Карельский вопрос в советско-финляндских отношениях в 1918 -1920 гг. - Петрозаводск, 1948. Л.94; Холодковский В.М. Указ. соч. С.77.
6. Сюкияйнен И.И. указ. соч. С.94; Из истории гражданской войны в СССР. - М., 1961. Т.2. С.712; Maynard С. Op. cit. Р.255.
7. Марушевский В.В. Белые в Архангельске. - Л., 1930. С.221-228.
8. ГАРФ. Ф.5867. Оп.1. Д.ЗЗ. Л.8 об.
9. ГАРФ. Ф.17. Оп.1. Д64. Л.77, 79, 101.
10. ГАРФ. Ф.5867. Оп.1. Д.26. Л.17-17 об.
11. Там же. Л.20 об.
12. ГАРФ. Ф. 17. Оп.1. Д.77. Л.129-130 об.
Белая гвардия. Белое дело. М., 2006. №9. С.137-140
