(no subject)

Заглянул тут между делом в августовский номер "Родины", посвященный ПМВ, который даже в "Российскую газету" попал.

Кто читает "Родину", тот заранее представляет, что его ждет. Небольшие информативные статьи с минимумом ссылок и ряд иллюстраций.

Начинается все традиционно, по хронологии: статья Олега Алпеева о планах русского Генштаба накануне войны - бить или по Германии или по Австрии или по обеим сразу. После долгих споров генштабисты и командующие округами решили - бить по обеим. Что счастливо распылило силы в августе 1914 года. Удивительно, кстати, стойкий предрассудок, который и дальше даст о себе знать. И в Гражданскую потом били по обоим направлениям, и даже в ВОВ.

Далее статья про "пророческую книгу" одного князя, некоего В.С.Кочубея, который издал за границей брошюрку, в которой изложил свое видение войны. Реакционные деятели типа Дурново, как известно, иногда могут глядеть дальше некоторых либералов, потому Кочубей прямо предсказал, что большинство населения от войны скоро устанет и воевать не захочет. И сделал логичный вывод - деревню для этого надо "терроризировать". Так и написал, "терроризировать". Ввести мобильные отряды с пулеметами и легкой артиллерией - для принуждения к мобилизации. В реале такого, правда, не понадобилось, но забавно, что даже какой-то князь, не блиставший военным умом, догадывался, что большинство населения империи неровно дышит к революции.

Ну, далее еще куча сюжетов. Вильгельм II и русские консерваторы, аннотация издания воспоминаний русского посланника в Сербии, статья Энтони Хейвуда о подготовке России к мобилизации, которая получила на Западе прозвище "секретной мобилизации", о пиаре казака Крючкова, о фотокорреспондентах ПМВ, о военнопленных и немецкой шпиономании, статья Ганина о русских генштабистах краткосрочного выпуска, статья Бахурина о сумасшедших проектах вундерваффлей ПМВ от русских прожектеров (кто читает его блог, тот знает)... В общем, много всего.

Но, что самое интересное - о войне практически только один материал, да и тот - чьи-то рядовые воспоминания. Да, это все, что касается собственно войны. Ни одного анализа какого-либо сражения, ни одной работы о определенной части или участке фронта, снабжении, повседневности солдат и вообще, чего либо подобного. Забавно.

И еще, что, интересно, ни одной работы, в которой война, хотя бы фоном, осуждалась. Только в паре статей что-то такое отдаленное, похожее на сожаление, промелькнуло. А вот у авторов аннотации воспоминаний русского посланника в Сербии, наоборот, явное желание выгородить Россию. Мол, некоторые гнусные историки утверждают, что Россия была в числе провоцировавших войну! (далее подробное разъяснение, что ни Россия, ни Сербия ни в чем не виноваты). Ну да, само собой. Другая работа, в которой подобрали письма солдат с передовой в ЦИК в 1917 году, тоже странновата - из пяти приведенных писем четыре ПОЧЕМУ-ТО оборонческие, и автор предисловия с удовлетворением говорит, что, мол, советские историки ошибались, когда говорили, что пацифизм овладел к середине 1917 года массами. Ну, ошибались. Ну, не к середине. К осени. И что?

Вот такой странноватый номер получился. Война с военнопленными, генералами, шпионами, военнопленными - и без войны. Как, впрочем, и сейчас.

Советский Кенигсберг?

http://www.rudnikov.com/article.php?ELEMENT_ID=21163

Любопытная статья в калининградской газете о первой советской власти в Кенигсберге в 1919 году. Продержалась между победами РККА в Латвии и приходом фрайкоров.
Источников, само собой, нет. Историю о том, как красноармейцы забили насмерть немецкого часового, но им это сошло с рук - автор взял с форума воспоминаний. В советских источниках такого нет (что вполне понятно), но зато там куча данных о том, что немцы относились к многотысячной разоруженной армии большевиков очень сурово, и когда те установили в лагере самоуправление с партсобраниями, устроили лагерю красивую жизнь и под конец даже стреляли к тем, кто просто подходил к проволоке - "на всякий случай".

400 грамм каменного угля - для отопления громадного барака не хватало». Желание протопить свой барак заставило дежурного (Прялухина) украсть плохо приколоченную доску. Обнаружив пропажу, начальник лагеря «за невыдачу виновника наложил наказание на весь барак "не давать хлеба", пока не выкажут виновника». «Сознавая товарищескую дисциплину, мне пришлось пойти и сознаться коменданту». Комендант долго его распекал; затем посадил на три дня в карцер на хлеб и воду.