>Я на основании такого малого количества данных не могу прокомментировать ваши философизмы.
1. Тогда Вам сильно повезло встретить такого учителя, как я, который умеет из минимума текста выявлять огромную массу конструктивной информации. 2. Философизмами занимаюсь не я, а Вы с Кубасовым. Его философия проста, как палка: "Кровожадные коммунисты не могли не приказать выполнить секретный расстрел, потому что они были кровожадны и лицемерны". Ваша философия основывается на чрезмерном почтении к современным авторитетам (ах, научный журнал! ах, автор кандидат исторических наук! стало быть, надо верить) и на стремлении занять позицию между двух стульев, отказывая в доверии той и другой стороне. Конечно, часто историческая истина оказывается где-то посередине, но все же ближе к одной из непримиримых сторон. А здесь Вы изначально совершили крупную ошибку: поверили Кубасову (с подачи Милюкова) в том, что большевики были способны издавать и исполнять секретные приказы уничтожать пленных. Прямых убедительных доказательств этой гипотезы не имеется, поэтому пытаются подтасовывать факты так, чтобы выдать их за комплекс косвенных доказательств.
>Давайте вы, раз уж вам так интересен этот эпизод, сами пороетесь в архивах, поищете в книжках дополнительные сведения. А можете позвонить в редакцию НИВ и попросить телефончик Кубасова, чтобы распросить его поподробнее.
Делать мне больше нечего! Да в гробу я видал в белых тапках этого шарлатана. То, что он написал и опубликовал в журнале, - только капля в океане текущих сейчас повсеместно и ежесекундно фальсификаций. На то, как к ним относится верноподданническая научная общественность, мне глубоко плевать. Я точно знаю, что переубеждать этих хамелеонов пустое бесполезное занятие, поскольку собственных научных убеждений у них нет, не было и никогда не будет.
Действительно, я много написал. Действительно, Вам с непривычки думать самостоятельно собственной головой в этом сложно разбираться, но можно поступить проще.
Обратите внимание на заключительный эпизод - письмо Кацнельсона от 5 апреля. Ведь по всему изложенному в письме это было именно то самое время, когда он якобы должен был заниматься непосредственно исполнением секретного приказа Дзержинского о казни 422-х офицеров и генералов. А вместо того он извиняющимся тоном лепечет что-то невнятное насчет дальнейшей судьбы офицера, который подлежал амнистии, объявленной до 8 марта 1921 г. И притом сообщает, что бывший начальник губчека Кедров под большим секретом якобы рассказывал ему о том, что в ныне ликвидированном холмогорском лагере несколько месяцев назад производились тайные казни пленных офицеров. Тут и гадай после того, был ли вообще секретный приказ Дзержинского Кацнельсону казнить в марте-апреле 1921 г. 422-х офицеров в том самом холмогорском лагере или приказа не было, была голая выдумка про него. Со следующего листа архивного дела, откуда Кубасов процитировал отрывки из письма Кацнельсона, в статью переписана информация насчет секретного приказа Дзержинского и массы других обстоятельств, связанных с его исполнением. Откуда, из какого, по своей форме и содержанию, документа объемом в пределах одного листа могла быть взята такая информация? Логичнее всего предположить, что из секретного донесения белого агента, якобы внедренного в архангельское губчека.
Возможно, донесение каким-то образом попало в руки чекистов, возможно, было просто выписано из текста книги Милюкова или упоминаемой Кубасовым эсеровской брошюры, выпущенной в эмиграции в 1923 г.
А с какой такой стати мы должны доверять подобному источнику, как святому писанию? Потому что на самом деле был такой агент и его в действительности разоблачили? Никаких соответствующих данных на сей счет Кубасов не привел.
Логика его была явно такая. Раз информация была взята в деле архива ФСБ, значит, она заслуживает безусловного доверия.
А собственно сам источник не раскрыт. Считаю, что если бы он был действительно серьезным, то указание его и отрывочное цитирование послужило бы убедительнейшим доказательством версии Кубасова-Милюкова. Но так как автор не сделал ни того, ни другого, то мы имеем здесь очередную очевиднейшую фальсификацию и ничего больше.
no subject
1. Тогда Вам сильно повезло встретить такого учителя, как я, который умеет из минимума текста выявлять огромную массу конструктивной информации.
2. Философизмами занимаюсь не я, а Вы с Кубасовым. Его философия проста, как палка: "Кровожадные коммунисты не могли не приказать выполнить секретный расстрел, потому что они были кровожадны и лицемерны". Ваша философия основывается на чрезмерном почтении к современным авторитетам (ах, научный журнал! ах, автор кандидат исторических наук! стало быть, надо верить) и на стремлении занять позицию между двух стульев, отказывая в доверии той и другой стороне. Конечно, часто историческая истина оказывается где-то посередине, но все же ближе к одной из непримиримых сторон.
А здесь Вы изначально совершили крупную ошибку: поверили Кубасову (с подачи Милюкова) в том, что большевики были способны издавать и исполнять секретные приказы уничтожать пленных. Прямых убедительных доказательств этой гипотезы не имеется, поэтому пытаются подтасовывать факты так, чтобы выдать их за комплекс косвенных доказательств.
>Давайте вы, раз уж вам так интересен этот эпизод, сами пороетесь в архивах, поищете в книжках дополнительные сведения. А можете позвонить в редакцию НИВ и попросить телефончик Кубасова, чтобы распросить его поподробнее.
Делать мне больше нечего! Да в гробу я видал в белых тапках этого шарлатана. То, что он написал и опубликовал в журнале, - только капля в океане текущих сейчас повсеместно и ежесекундно фальсификаций. На то, как к ним относится верноподданническая научная общественность, мне глубоко плевать. Я точно знаю, что переубеждать этих хамелеонов пустое бесполезное занятие, поскольку собственных научных убеждений у них нет, не было и никогда не будет.
Действительно, я много написал. Действительно, Вам с непривычки думать самостоятельно собственной головой в этом сложно разбираться, но можно поступить проще.
Обратите внимание на заключительный эпизод - письмо Кацнельсона от 5 апреля. Ведь по всему изложенному в письме это было именно то самое время, когда он якобы должен был заниматься непосредственно исполнением секретного приказа Дзержинского о казни 422-х офицеров и генералов. А вместо того он извиняющимся тоном лепечет что-то невнятное насчет дальнейшей судьбы офицера, который подлежал амнистии, объявленной до 8 марта 1921 г. И притом сообщает, что бывший начальник губчека Кедров под большим секретом якобы рассказывал ему о том, что в ныне ликвидированном холмогорском лагере несколько месяцев назад производились тайные казни пленных офицеров.
Тут и гадай после того, был ли вообще секретный приказ Дзержинского Кацнельсону казнить в марте-апреле 1921 г. 422-х офицеров в том самом холмогорском лагере или приказа не было, была голая выдумка про него.
Со следующего листа архивного дела, откуда Кубасов процитировал отрывки из письма Кацнельсона, в статью переписана информация насчет секретного приказа Дзержинского и массы других обстоятельств, связанных с его исполнением.
Откуда, из какого, по своей форме и содержанию, документа объемом в пределах одного листа могла быть взята такая информация?
Логичнее всего предположить, что из секретного донесения белого агента, якобы внедренного в архангельское губчека.
Возможно, донесение каким-то образом попало в руки чекистов, возможно, было просто выписано из текста книги Милюкова или упоминаемой Кубасовым эсеровской брошюры, выпущенной в эмиграции в 1923 г.
А с какой такой стати мы должны доверять подобному источнику, как святому писанию? Потому что на самом деле был такой агент и его в действительности разоблачили? Никаких соответствующих данных на сей счет Кубасов не привел.
Логика его была явно такая. Раз информация была взята в деле архива ФСБ, значит, она заслуживает безусловного доверия.
А собственно сам источник не раскрыт. Считаю, что если бы он был действительно серьезным, то указание его и отрывочное цитирование послужило бы убедительнейшим доказательством версии Кубасова-Милюкова. Но так как автор не сделал ни того, ни другого, то мы имеем здесь очередную очевиднейшую фальсификацию и ничего больше.